Видео дня
Сталинские банкеты. Как это было?
На банкете после церемонии подписания пакта о ненападении, подписаного 26 сентября 1939 года во время второго приезда в Москву рейхсминистра Риббентропа, проходившего в присутствии Сталина присутствующие осмотрели развернутую тут же выставку проектов новых помпезных сооружений столицы рейха, разработанных лично Гитлером и его приближенным архитектором Альбертом Шпеером. Проекты понравились Сталину, о чем Риббентроп не преминул сообщить в телеграмме фюреру.
Продолжалась оживленная беседа, о которой рейхсминистр также подробно информировал своего хозяина. "Сталин и Молотов, - молнировал он, - очень милы. Я чувствовал себя как среди старых партийных товарищей".
Банкет продолжался. Сталин поднимает бокал в честь Гитлера. Молотов провозглашает тост за здоровье Риббентропа и Шуленбурга. Все вместе пьют за "новую эру" в германо-советских отношениях. Прощаясь, Сталин заверяет рейхсминистра: "Советский Союз очень серьезно относится к новому пакту. Я ручаюсь своим честным словом, что Советский Союз не обманет своего партнера". Того же ожидал Сталин и от Гитлера.
В одном из тостов в ту ночь Сталин сказал:
- Я знаю, как немецкий народ любит своего фюрера. Поэтому я хочу выпить за его здоровье...
Гитлер не остался в долгу. Вскоре он направил Сталину рождественское послание, в котором выразил "наилучшие пожелания благополучия и процветания дружественному Советскому Союзу". Сталин тут же ответил: "Дружба народов Германии и Советского Союза, цементированная кровью, имеет все шансы сохраняться и крепнуть". Странно звучит упоминание о "дружбе, цементированной кровью". Имелись ли в виду недавние события в Польше и совместные советско-германские военные парады в Бресте и других городах после того, как вермахт и Красная Армия встретились на заранее обусловленной линии? А может быть, Сталин думал уже о будущих акциях по разделу сфер влияния?
Парадокс заключался в том, что, несмотря на все различия, эти две зловещие фигуры испытывали друг к другу некое тяготение. Их соперничество вовсе не исключало взаимного восхищения.
Когда в 1934 году Гитлер уничтожил своего верного соратника, руководителя штурмовых отрядов Эрнста Рема и других руководителей СА, Сталин дал этой кровавой бойне высокую оценку. Впоследствии А. И. Микоян рассказал мне, что на первом же после убийства Рема заседании Политбюро Сталин сказал:
- Вы слыхали, что произошло в Германии? Гитлер, какой молодец! Вот как надо поступать с политическими противниками...
То было лето 1934 года. В декабре погиб Киров, а затем начались репрессии против ленинской гвардии, уничтожение высших кадров Красной Армии. Террор захватил сотни тысяч ни в чем не повинных людей.
АКАДЕМИК МАЙСКИЙ РАССКАЗЫВАЕТ
Из книги «Воспоминание советского посла»
«...Сталин устроил в честь британского министра иностранных дел Идена большой банкет в Кремлевском дворце. За длинным столом, кроме английской делега¬ции, сидели члены Политбюро, наркомы, генералы. Председательское место занимал Сталин. Справа от Сталина сидел Иден, рядом с Иденом сидел я и являлся для них обоих переводчиком. Сталин произнес главный тост в честь британского министра иностранных дел. В конце обеда отвечал Иден тостом за хозяев.
В самом начале банкета произошел забавный инцидент. На столе перед Иденом в числе других вин стояла большая бутылка перцовки. Желтоватый цвет жидкости несколько напоминал шотландское виски. Иден заинтересовался этой бутылкой и спросил Сталина:
- Что это такое? Я до сих пер не видал такого русского напитка.
Сталин усмехнулся и с искринкой в глазах ответил:
- А это наше русское виски.
- Вот как? - живо откликнулся Иден. - Я хочу его попробовать.
- Пожалуйста.
Сталин, взяв бутылку, налил Идену большой стакан. Ничего не подозревая, Иден поднес стакан ко рту и сделал большой глоток. Боже, что с ним сталось! Перцовка сразу обожгла ему рот, он страшно покраснел, поперхнулся, глаза чуть не выскочили из орбит. Когда Иден несколько отдышался и пришел в себя, Сталин нравоучительно заметил:
- Такой напиток может пить только крепкий народ. Гитлер начинает это чувствовать.
После обеда, как обычно на сталинских банкетах, в соседнем помещении был устроен кинопросмотр с перерывами, который затянулся до глубокой ночи.
Несмотря на инцидент с перцовкой, Иден остался очень доволен вечером у Сталина. Он рассматривал его как симптом того, что выявившиеся во время переговоров разногласия не испортят дружескую атмосферу между обеими странами».
ОБ ОБЕДЕ У СТАЛИНА В КОНЦЕ ВОЙНЫ
(Из воспоминаний генерала С. М. Штеменко)
«...Обед у Сталина, даже очень большой, всегда проходил без услуг официантов, они только приносили в столовую все необходимое и молча удалялись. На стол заблаговременно выставлялись приборы, хлеб, коньяк, водка, сухие вина, пряности, соль, кие-то травы, овощи и грибы. Колбас, ветчины и иных закусок, как правило, не бывало. Консервов он не терпел.
Первые обеденные блюда в больших судках располагались несколько в стороне на другом столе. Там же стояли стопки чистых тарелок.
Сталин подходил к судкам, приподнимал крышки и, заглядывая туда вслух говорил, ни к кому, однако, не обращаясь:
- Ага, суп... А тут уха... Здесь щи... Нальем щей, - и сам наливал, а затем нес тарелку к обеденному столу.
Без всякого приглашения то же делал каждый из присутствующих, независимо от своего положения.
Наливали себе кто что хотел.
Затем приносили набор вторых блюд, и каждый также сам брал из них то, что больше нравится.
Пили, конечно, мало, по одной-две рюмки.
В первый раз мы с Антоновым не стали пить совсем. Сталин заметил это и, чуть улыбнувшись, сказал:
- По рюмке можно и генштабистам.
Вместо третьего чаще всего бывал чай. Наливали его из большого, кипящего самовара, стоявшего на том же отдельном столе. Чайник с заваркой подогревался на конфорке.Разговор во время обеда носил преимущественно деловой характер. Касался тех же вопросов войны, работы промышленности и сельского хозяйства, го¬ворил больше Сталин, а остальные отвечали на его вопросы.
Только в редких случаях он позволял себе затрагивать какие-то отвлеченные темы».
ТЕГЕРАН-43
(Из воспоминаний генерала С. М. Штеменко)
«...Во время конференции Черчиллю исполни¬лось 69 лет. По этому случаю в английской миссии был дан большой обед. Виновник торжества, не вы¬пуская изо рта традиционной сигары, сидел за сто¬лом, имея справа Рузвельта, а слева Сталина. Перед ним стоял огромный пирог с горящими свечами по числу прожитых лет. В честь Черчилля было произнесено тогда немало тостов, в том числе и Сталиным.
В обычные же дни работы конференции главы правительств и члены делегаций обедали по очереди то у Сталина, то у Рузвельта, то у Черчилля. Обеды эти были очень поздними (по московскому времени почти в 20 часов), когда мы успевали уже и отужинать. Рузвельт не всегда задерживался после обеда. Чаще он сразу же удалялся в свои апартаменты, а Сталин и Черчилль подолгу вели так называемые «неофициальные беседы». Зато Рузвельт любил встречаться со Сталиным в полдень, до заседания конференции, и эти их встречи немало способствовали успеху официальных переговоров».
ВСТРЕЧИ СТАЛИНА И ЕГО СОРАТНИКОВ С ИНОСТРАННЫМИ ДЕЛЕГАЦИЯМИ
Мировая история пиршеств, начиная с римских вакханалий, мало имеет аналогий с роскошью и великолепием банкетов с участием в них советских вож¬дей и их иностранных гостей.
Знаменитый лозунг ДИП (догнать и перегнать во всем капиталистов) вынуждал кремлевских пра¬вителей «бросать» к ногам иностранцев самые утончённые и редкие яства. Новые «социалистические» блюда, многовековые традиции кухни «царского дома», разбавленные национальной кулинарией из стран гостей составляли «гремучую» смесь изысканного удовольствия, дурманя разум приглашенных
ЛИЧНЫЙ СТРАЖ СТАЛИНА — ПАУКЕР
Абсолютно все, что имело отношение к Сталину и его семье, проходило через руки Паукера. Без его ведома ни один кусок пищи не мог появиться на столе вождя. Без одобрения Паукера ни один человек не мог быть допущен в квартиру Сталина или на его загородную дачу. Паукер не имел права уйти от своих обязанностей ни на минуту, и только в полдень, доставив Сталина в его кремлевский кабинет, он должен был мчаться в Оперативное управление ОГПУ доло¬жить Менжинскому и Ягоде, как прошли сутки, и поделиться с приятелями последними кремлевскими новостями и сплетнями...
Со Сталиным Паукер был даже более фамильярен, чем с прочими кремлевскими сановниками. Он изучил сталинские вкусы и научился угадывать его малейшее желание. Заметив, что Сталин поглощает огромное количество грубоватой русской селедки, Паукер начал заказывать из-за границы более изысканные сорта. Некоторые из них - так называемые «габельбиссен», немецкого посола - привели Сталина в восторг. Под эту закуску хорошо идет русская водка; Паукер и тут не ударил в грязь лицом - он сделался постоянным собутыльником вождя.
Валентин Бережков, доктор исторических наук
